2021 год был годом надежд и обещаний: все надеялись, что вакцины положат конец хаосу, который породила пандемия коронавируса, а власти государств и различные объединения, такие как «Большая семёрка» и «Большая двадцатка», обещали восстановить мир «лучше, чем было». Но чаще всего это были лишь пустые слова, причём некоторые правительства с удвоенной силой эксплуатировали пандемию, чтобы упрочить собственные позиции.
В этом анализе рассматриваются три ключевые тенденции, которые выявила Amnesty International, изучив положение с правами человека в 154 странах: здоровье и неравенство, пространство для гражданского общества и выдворение беженцев и мигрантов с глобального Севера.
Здоровье и неравенство
Благодаря вакцинам появилась надежда, что когда-нибудь закончится пандемия, которая, по данным ВОЗ, унесла к концу 2021 года как минимум 5,5 миллионов жизней, хотя по некоторым другим оценкам, реальное число смертей может быть в два–три раза больше. Власти многих стран обещали поддерживать глобальную вакцинацию, «Большая семёрка» и «Большая двадцатка» брали на себя значительные обязательства. Однако, несмотря на усилия, прилагавшиеся, в частности, правительствами стран глобального Юга, международное сотрудничество в значительной степени провалилось. Страны с высоким уровнем доходов скопили у себя миллионы доз сверх того, что могли бы использовать, — в количествах, которые позволили бы некоторым другим государствам привить всё своё население целиком по три–пять раз. Согласно сентябрьской оценке, всего несколько таких стран аккумулировали у себя излишек вакцины, превышающий 500 миллионов доз. В то время как в ЕС уровень вакцинации перевалил за 70%, многие страны глобального Юга всё ещё ждали, когда у них появятся первые дозы. К концу года полностью привиты от коронавируса было менее 8% из 1,2 миллиарда жителей Африки. Это самый низкий процент среди всех континентов и очень далеко от установленной ВОЗ цели вакцинировать до конца 2021 года 40% населения. Такое глобальное вакцинное неравенство дополнительно укрепило расовую несправедливость.
Кроме того, богатые страны, в частности члены ЕС, Норвегия, Швейцария и Соединённое Королевство, не соглашавшиеся поддержать временный отказ от прав интеллектуальной собственности, систематически блокировали попытки нарастить глобальное производство вакцин, что повысило бы обеспеченность ими в странах с низким и средним уровнем доходов. Тем временем фармацевтические компании при поддержке могущественных держав в первую очередь поставляли вакцины в страны с высоким уровнем доходов. Основные компании, руководившие производством вакцин от коронавируса, монополизировали интеллектуальную собственность, блокировали передачу технологий и вели активное лоббирование против мер, которые могли бы расширить глобальное производство этих вакцин. Это происходило несмотря на то, что большинство компаний получили миллиарды долларов государственного финансирования и всё это время получали сверхприбыли от пандемии. Ожидалось, что три компании — BioNTech, Pfizer и Moderna — заработают 130 миллиардов долларов США до конца 2022 года.
Что касается национальных программ вакцинации, то там вырисовывалась неоднозначная картина. Некоторые национальные службы здравоохранения сумели успешно осуществить вакцинацию внутри своих стран благодаря научным подходам, информационно-просветительским кампаниям и специально выделенному для этого медицинскому персоналу. Вместе с тем ряд других государственных программ вакцинации отличались непрозрачностью, реализовывались без консультаций и сопровождались коррупцией. В некоторых программах исключались из числа приоритетных получателей вакцины — или из числа получателей вакцины вообще — многие наиболее уязвимые группы населения, в том числе мигранты и беженцы, внутренне перемещённые лица, сельские жители, представители коренных народов, заключённые, бездомные и прочие люди без документов, а также иные группы, которые традиционно подвергаются дискриминации. В России бездомным и мигрантам, не имеющим документов, было сложно вакцинироваться от коронавируса, потому что для получения прививки нужны паспорт и полис медицинского страхования, которых у них зачастую нет. В Никарагуа, по сообщениям некоторых СМИ, при вакцинации приоритет отдавался сторонникам правительства, независимо от того, входили ли они в группы риска или нет. Во многих странах, в частности Северной и Южной Америки, не были созданы специальные протоколы для того, чтобы сделать прививочные программы культурно приемлемыми для коренных народов.
Кроме того, недобросовестное распространение информации и манипулирование со стороны тех, кто хотел бы запутать людей ради собственной выгоды (например, со стороны политиков и даже лидеров государств), вкупе с безответственностью социальных сетей подстегнули потоки дезинформации и вакцинный скептицизм. Конфликты и кризисы тоже сказались на вакцинации и осуществлении права на здоровье вообще: так, в Йемене и Эфиопии происходили нападения на гражданскую инфраструктуру и ограничивался гуманитарный доступ к услугам здравоохранения. Политический кризис в Афганистане и Мьянме поставил и без того слабые системы здравоохранения этих стран на грань коллапса.
Осуществление прав человека на здоровье и осуществление прав человека через факторы, его определяющие, пожалуй, никогда не было столь актуальным — и столь слабо защищённым. Несмотря на то что открылась возможность использовать гигантские международные инвестиции и прорывы в медицине для улучшения здравоохранения, правительства стран мира так и не сумели продемонстрировать настоящее лидерство в этом вопросе. Они ничего не сделали ни для того, чтобы изменить пренебрежительное отношение к этим услугам и компенсировать их многолетнее недофинансирование, ни для того, чтобы исправить ограниченность и неравенство доступа к медицине. Это по большей части и определило масштабы кризиса в системах здравоохранения, столкнувшихся одновременно с необходимостью лечить ковидных пациентов и оказывать обычные услуги. Сильнее всего эту несостоятельность ощутили на себе расовые меньшинства, трудовые мигранты и пожилые люди, а также женщины, нуждавшиеся в медицинских услугах в области сексуального и репродуктивного здоровья. Власти некоторых государств усугубляли положение, например, тем, что отрицали наличие заболевших коронавирусом, отмахивались от рисков или по политическим причинам запрещали вакцины из определённых стран. В ряде африканских стран, включая Конго, Нигерию и Того, работники здравоохранения устраивали забастовки и акции протеста против неработоспособных систем здравоохранения и с требованиями погасить многомесячные задолженности по заработной плате. В некоторых других государствах, в том числе европейских, власти наказывали медиков, которые рассказывали о нагрузке, которую испытывают медицинские учреждения.
Между тем во многих странах пандемия и принимавшиеся в связи с нею меры оказывали разрушительное влияние на прочие экономические и социальные права, из-за чего сотни миллионов людей оказались в крайней нищете. Выросшие из-за пандемии долги мешали вкладывать необходимые средства в важнейшие социальные услуги; обещанное экономическое восстановление стопорилось из-за ограниченного списания долгов. Очень ограниченное списание долгов в размере 45 миллиардов долларов США, о котором страны «Большой двадцатки» договорились в апреле 2020 года, дважды переносилось на конец 2021 года, и по факту было списано только 10,3 миллиарда долларов США более чем 40 странам, удовлетворяющим критериям. Ситуация осложнялась тем, что эта инициатива предусматривала лишь отсрочку выплаты долга, и 46 обратившихся за нею стран всё равно выплатили долгов на сумму 36,4 миллиарда долларов США. Предложенное решение также никак не затрагивало выплаты по долгам частным кредиторам, лишь 0,2% из которых были отложены.
В то же время в 2021 году у государств появились некоторые возможности заложить основы корпоративной ответственности и эффективного реагирования на будущие пандемии при условии, что центральное место в этом будет отведено правам человека. В декабре Всемирная ассамблея здравоохранения инициировала глобальный процесс подготовки и согласования международного договора о профилактике пандемий, подготовке к ним и реагировании. Тем не менее до конца года в нём не нашли содержательного отражения права человека. Между тем любой договор такого рода не сможет быть эффективным, если не будет сопровождаться комплексной реформой глобального медицинского права и кардинальным изменением того, как государства взаимодействуют внутри подобных институтов. Кроме того, после десятилетий неспособности договориться члены «Большой двадцатки» заключили соглашение о реформе глобальной системы налогообложения. Такой шаг, будучи несовершенным и недостаточным, тем не менее положил начало движению в правильном направлении, которое поможет разобраться с самыми сложными и разрушительными глобальными проблемами: уходом корпораций от налогов и их агрессивной минимизацией.
Пространство для гражданского общества
Вместо того чтобы давать место дискуссиям и обсуждению того, как лучше решать возникавшие в 2021 году проблемы, власти государств не прекращали подавлять независимые и критические высказывания, а некоторые даже использовали пандемию как предлог для дальнейшего сужения пространства, в котором существовало гражданское общество. В течение года власти многих стран с удвоенной силой вводили и (или) реализовывали репрессивные меры, направленные против их критиков, причём многие из таких мер принимались якобы для того, чтобы пресечь дезинформацию о коронавирусе. В Китае, Иране и других странах задерживали и привлекали к ответственности людей, критиковавших или оспаривавших государственные антиковидные меры. По всему миру власти неправомерно запрещали и разгоняли мирные протесты, порой под предлогом антиковидных санитарных правил. Власти некоторых стран, в частности, Африки, Азии, Ближнего Востока и Северной Африки, блокировали или жёстко ограничивали доступ к интернету и социальным сетям, а в таких странах, как Эсватини и Южный Судан, блокировки интернета иногда использовались, чтобы сорвать запланированные акции протеста. Существенную роль в посягательствах на свободу слова играли нападения на журналистов, критиков и правозащитников, в том числе защитников прав женщин и ЛГБТИ.
Сохранялась реакционная тенденция к подготовке и принятию новых законов, ограничивающих права на свободу выражения мнений, объединений и мирных собраний. Согласно данным мониторинга Amnesty International, соответствующие правовые нормы появились в течение года как минимум в 67 из 154 стран, включённых в данный доклад, включая Египет, Камбоджу, Пакистан, США и Турцию. В то же время ограничения, введённые в 2020 году, как утверждалось, ради борьбы с распространением коронавируса, сохранялись даже после того, как санитарно-эпидемиологическая ситуация изменилась.
Правозащитники и критики властей продолжали громко и бесстрашно выражать своё мнение, несмотря на атаки в свой адрес со стороны государств и могущественных корпораций, которые использовали всё более широкий арсенал средств: произвольные аресты, неправомерное возбуждение дел, безосновательные иски с целью запугивания, административные ограничения и прочие угрозы, в частности насилие, включая насильственные исчезновения и пытки. Чтобы осложнить жизнь правозащитникам, участилось применение стратегических судебных процессов против участия общественности. В частности, в Косово были поданы иски к активистам, которые выражали обеспокоенность по поводу экологических последствий строительства ГЭС, которым собиралась заниматься австрийская компания Kelkos Energy. Власти Андорры возбудили уголовное дело о клевете в отношении активистки, которая высказалась по поводу прав женщин на экспертном форуме ООН. Правозащитников произвольно арестовывали как минимум в 84 из 154 стран, где Amnesty International вела мониторинг, причём это происходило в 17 из 19 государств Ближнего Востока и Северной Африки.
Северная и Южная Америки оставались одним из тех регионов мира, где защищать права человека было особенно опасно: по крайней мере в восьми странах там были убиты десятки правозащитников. События в Мьянме и Афганистане привели к неслыханному уровню насилия и запугивания в отношении правозащитников и свели на нет все достижения в области прав человека. В некоторых местах, в частности в России и в китайском Гонконге, власти предпринимали самые жёсткие, немыслимые ранее шаги для закрытия неправительственных организаций и СМИ. В Афганистане после прихода к власти «Талибана» было закрыто более 200 СМИ. Особо вопиющий случай произошёл в Беларуси, власти которой с помощью ложного сообщения о бомбе на борту заставили гражданский авиарейс отклониться от маршрута, чтобы они смогли задержать находившегося в самолёте журналиста-эмигранта. Маргинализованные сообщества, которые пытались отстаивать своё место в общественной жизни и свои права человека, сталкивались с особыми угрозами и вызовами в диапазоне от дискриминации и общей исключённости из общественной жизни до расистских и гендерно обусловленных атак в интернете и за его пределами. Помимо этого, власти всё чаще использовали различные технологии, в том числе шпионские программы, чтобы преследовать журналистов, правозащитников, политических оппонентов и прочих критиков. Из-за антиковидных ограничений и непрекращавшихся репрессий неправительственные организации из разных стран, от Индии до Зимбабве, столкнулись с новыми сложностями в работе и трудностями с получением зарубежного финансирования.
Нападки на пространство гражданского общества, меньшинства и инакомыслящих происходили и со стороны негосударственных субъектов, порой вооружённых, которые иногда действовали заодно с властями. Это ярко проявлялось в Индии, где далиты, адиваси и мусульмане массово сталкивались с произволом и преступлениями на почве ненависти. В Бразилии негосударственные субъекты продолжали безнаказанно убивать экоактивистов. В Европе, в частности в Австрии, Германии, Италии, Соединённом Королевстве и Франции, на фоне растущего расизма, исламофобии и антисемитизма участились преступления на почве ненависти в отношении мусульман, евреев и представителей других меньшинств.
В связи с протестами в 2021 году власти государств всё чаще привносили силовые практики в пространство гражданского общества: привлекали к уголовной ответственности организаторов и участников мирных собраний, милитаризовывали охрану правопорядка, использовали полномочия в сфере национальной безопасности против протестных движений, вводили прочие нормы для подавления демонстраций. Силовики реагировали на протесты жёсткими мерами. Amnesty International задокументировала применение ненужной и (или) чрезмерной силы против демонстрантов как минимум в 85 из 154 наблюдаемых стран во всех регионах мира. Силовые структуры регулярно неправомерно использовали огнестрельное и менее летальное оружие, такое как слезоточивый газ и резиновые пули, вследствие чего сотни человек были незаконно убиты и множество получили ранения. В некоторых странах сохранялась тенденция милитаризировать меры, принимаемые властями в связи с протестами, в том числе привлекать вооружённые силы и военную технику. Ослабленные судебные органы ничего не делали, чтобы предотвратить атаки на демонстрантов, правозащитников и прочих критиков, либо даже сами в них участвовали.
Часто за протестами следовали аресты и возбуждение дел, и власти всё шире применяли современные технологии, в частности системы распознавания лиц и другие формы слежки, чтобы выявлять лидеров и участников протестов.
Выдворения беженцев и мигрантов с глобального Севера
Новые и застарелые кризисы вели к массовому перемещению людей в 2021 году. События, происходившие, в частности, в Афганистане, Мьянме и Эфиопии, порождали новые волны перемещения. Тысячи людей покинули Венесуэлу, а один только непрекращающийся конфликт в Демократической Республике Конго в 2021 году вынудил 1,5 миллиона людей покинуть свои дома. По всему миру миллионы людей бежали из своих стран из-за нарушений прав человека, вызванных конфликтами и насилием, неравенством, изменением климата и деградацией окружающей среды, причём больше всего страдали от этого этнические меньшинства. По данным УВКБ ООН, агентства ООН по делам беженцев, в середине 2021 года по всему миру насчитывалось 26,6 миллиона беженцев и 4,4 миллиона просителей убежища. Большинство из них годами жили в лагерях, в частности в Бангладеш, Иордании, Кении, Турции и Уганде. Многие пребывали в постоянном страхе перед депортацией обратно в страну, которую они покинули в поисках безопасности.
На местном уровне укреплялась солидарность с людьми без пристанища: росло количество стран (теперь их уже 15), которые предлагали разные спонсорские схемы, которые позволяли общинам принимать беженцев. Прискорбно, но подобной солидарности часто не хватало на национальном и международном уровне. Ксенофобные нарративы о миграции беспрепятственно проникали в общественное мнение, особенно на глобальном Севере, а миграционная политика ужесточалась. Целая дюжина стран ЕС призвала руководство блока ослабить правила, касающиеся защиты беженцев. Международное сообщество не обеспечило надлежащей поддержки и, что ещё хуже, ограничило доступ к безопасным местам.
Очень часто люди без пристанища сталкивались с многочисленными злоупотреблениями, причём повсеместные нарушения, такие как выдворения, пытки и сексуальное насилие, систематически оставались безнаказанными. Многие государства уклонялись от выполнения своих обязательств предоставлять защиту и нарушали права мигрантов и беженцев, не давая тем добираться до своей территории и пресекая их спонтанное прибытие. Тактика выдворений превращалась в норму, в том числе в новых очагах напряжённости, как, например, на границе Беларуси и ЕС. Пограничники США произвели массовые выдворения более миллиона беженцев и мигрантов на границе США с Мексикой, пользуясь антиковидными санитарными мерами в качестве предлога. Помимо этого, власти государств стремились вывести процедуры подачи ходатайств об убежище за пределы своих территорий, причём даже в случаях с потоками беженцев, которых они сами же пообещали поддержать, в частности из Афганистана. Сохранялась также тенденция к использованию государственной слежки и технологий обработки данных, чтобы привнести практики обеспечения безопасности в охрану границ и институционализировать насилие. Такие методы охраны границ особенно часто использовали власти стран с белым большинством населения, систематически дискриминируя при этом людей с небелым цветом кожи.
Те, кому всё-таки удавалось пересечь границы, нередко тоже оказывались в тяжелейшем положении. Власти многих государств незаконно задерживали и бессрочно удерживали под стражей беженцев и мигрантов, причём зачастую не имея на то юридических оснований и не позволяя им оспорить правомерность содержания под стражей. Власти некоторых стран также осуществляли незаконные депортации. Так, Amnesty International задокументировала достоверные сообщения, что беженцев и мигрантов незаконно возвращали в их страны либо выдворяли на границе как минимум в 48 из 154 стран, за ситуацией в которых организация следила в 2021 году. В Ливии тысячи человек подверглись насильственному исчезновению после того, как были высажены на берег ливийской береговой охраной, поддерживаемой ЕС, и ещё сотни были принудительно высланы без соблюдения надлежащих процедур и брошены на сухопутных границах. Власти Малайзии депортировали более тысячи человек обратно в Мьянму несмотря на реальную угрозу преследований и других серьёзных нарушений прав человека.
Власти многих государств незаконно дискриминировали людей без пристанища, включая беженцев и просителей убежища. В Перу около миллиона мигрантов, включая полмиллиона просителей убежища, имевших официальный статус, не могли осуществлять свои права, в частности на медицинское обслуживание. Вместе с тем на власти государств постоянно оказывалось давление с целью не допустить массового нарушения трудовых прав работников-мигрантов, и это давление усиливалось благодаря тому, что всеобщее внимание было приковано к таким знаковым проектам, как подготовка к Чемпионату мира по футболу в Катаре в 2022 году. Это, в свою очередь, привело к дальнейшим реформам в ряде стран, несмотря на сохранявшиеся большие проблемы. Кроме того, чаще звучали призывы прекратить задержания мигрантов, особенно детей-мигрантов.
Рекомендации
Чтобы сдержать свои обещания, государства и институты должны опираться в своих программах постпандемического восстановления и выхода из кризиса на нормы в области прав человека и содействовать реальному диалогу с гражданским обществом как с партнёром в выработке решений.
Власти всех государств должны принять меры, в том числе законодательные, которые помешали бы разработчикам вакцин препятствовать доступу к вакцинам от коронавируса. Богатые страны, в частности, должны перенаправлять излишки вакцин от коронавируса в страны с низким уровнем доходов и ускорить списание долгов, чтобы способствовать экономическому восстановлению. Фармацевтические компании должны в первую очередь поставлять вакцины туда, где в них нуждаются сильнее всего. Социальные сети должны предпринимать конкретные действия, чтобы адекватно реагировать на распространение ложной и вводящей в заблуждение информации.
Властям государств следует прекратить использовать пандемию в качестве предлога для подавления дискуссий и независимого освещения событий, а также немедленно снять все неправомерные ограничения прав на свободу выражения мнений, объединений и мирных собраний. Наряду с этим власти государств должны принять или расширить законодательство, обеспечивающее создание безопасной и благоприятной среды для совместной деятельности по защите и продвижению прав человека, а также отменить или изменить законы, которые препятствуют законной деятельности неправительственных организаций, в том числе поиску, получению и использованию ими финансирования. Также власти должны отменить правила, которые требуют предварительного согласования мирных собраний, а также сделать всё от них зависящее, чтобы чрезвычайные меры и прочие ограничения, принятые во время пандемии, не превратились в «новую норму». Следует ввести более тщательный контроль за экспортом и импортом технических средств, которые могут использоваться для законной охраны правопорядка, но часто применяются неправомерно (например, резиновые дубинки, перцовый аэрозоль, резиновые пули).
Власти государств должны исполнять своё обязательство защищать людей, нуждающихся в международной защите, соблюдать и гарантировать их права и оставлять их на своей территории в достойных условиях до тех пор, пока не найдётся долгосрочного решения. Государствам необходимо прекратить выдворения и попытки вывести процедуры подачи ходатайств за пределы своих территорий, а также поддерживать спонсорство мигрантов и соискателей статуса беженца со стороны общин. Власти государств должны положить конец злоупотреблениям в отношении мигрантов, включая дискриминацию, прекратить задерживать детей-мигрантов и развернуть более глубокие реформы, направленные на пресечение трудовых нарушений.