КРАТКОЕ СОДЕРЖАНИЕ
Восемь ингушских политических деятелей находятся под судом или ожидают суда за то, что они возглавляли проведение мирной протестной кампании в 2018 и 2019 годах. Им предъявлены серьёзные обвинения, в том числе в участии в «экстремистском сообществе»; им может грозить тюремное заключение на срок до девяти лет. Изучив обвинения и представленные доказательства, Amnesty International выражает озабоченность в связи с тем, что обвинения против активистов имеют политическую подоплёку и обусловлены исключительно их законной политической и общественной деятельностью. Кроме того, произвольная передача разбирательства в другой суд, находящийся в другом регионе страны, подрывает их право на справедливое судебное разбирательство, препятствуя обеспечению их надлежащей защиты.
Amnesty International обеспокоена тем, что уголовное преследование в данном случае имеет своей целью заставить их прекратить свою деятельность, и таким образом нарушает их права на свободу выражения мнений, свободу мирных собраний и объединений. Соответственно, это уголовное преследование несовместимо с международными обязательствами России в области прав человека и противоречит Конституции РФ. Amnesty International призывает российские власти снять все обвинения с активистов и немедленно освободить их.
СПРАВКА
Ингушетия – республика на Северном Кавказе России, образованная в 1992 году, и являющаяся одним из самых маленьких субъектов Российской Федерации по площади и численности населения. В 1992 году она была вовлечена в вооружённый конфликт с соседней республикой Северная Осетия, а с 1994 года страдала от боевых действий, которые велись в другой соседней республике – Чечне. Ситуация с безопасностью в Ингушетии была нестабильной из-за деятельности как исламистских боевиков, так и правительственных сил, допускавших нарушения прав человека и способствовавших установлению в республике общей атмосферы беззакония. В частности, в 2000-х годах были широко распространены похищения и убийства, и лишь немногие из этих преступлений были должны образом расследованы властями. В 2009 году правозащитница Наталья Эстемирова была похищена из своего дома в Грозном, в Чечне, а позже была найдена мёртвой в Ингушетии. В 2016 году неизвестные подожгли микроавтобус с правозащитниками недалеко от границы между Ингушетией и Чечнёй. Расследование обоих этих преступлений застопорилось.
ПРОТЕСТЫ В СВЯЗИ С ВЫБОРАМИ
В 2018 году несколько групп гражданского общества в Ингушетии провели акцию протеста с требованием прямых выборов главы республики (вместо избрания главы местным парламентом из числа кандидатов, предложенных Президентом России). В соответствии с чрезмерно ограничительным российским законодательством, от организаторов митинга требовалось подать уведомление за 10 – 15 дней до его проведения, что они и сделали 17 мая, уведомив местные власти о своём намерении провести митинг 28 мая. Восемнадцатого мая власти произвольно запретили проведение митинга, ссылаясь на чрезмерно общий и неоправданный запрет на проведение любых общественных собраний в целом ряде районов города, а также на запланированные мероприятия с участием выпускников образовательных учреждений; никаких альтернативных вариантов для проведения митинга предложено не было.
Активисты направили ещё одно уведомление о планируемой акции протеста 2 июня, однако, по их словам, ответа от властей они не получили. Второго июня, несмотря на отсутствие ответа со стороны властей, в столице Ингушетии Магасе прошла акция протеста. Несколько сотен участников акции мирно прошли по центру города и встретились с официальными лицами, которые вышли к ним на улицу.
СОГЛАШЕНИЕ ОБ УСТАНОВЛЕНИИ АДМИНИСТРАТИВНОЙ ГРАНИЦЫ МЕЖДУ ИНГУШЕТИЕЙ И ЧЕЧНЁЙ
Двадцать шестого сентября 2018 года глава Ингушетии Юнус-Бек Евкуров подписал соглашение с главой соседней Чечни Рамзаном Кадыровым. В соответствии с этим соглашением, о котором не было заранее объявлено, некоторые районы на ингушско-чеченской административной границе передавались Чечне. Этот шаг возмутил многих в Ингушетии, и ратификация соглашения 4 октября парламентом Ингушетии вызвала мирные протесты в Магасе.
В период с 4 по 31 октября противники соглашения об установлении границ проводили круглосуточные акции протеста в центре Магаса. Власти официально разрешили проведение митинга только 16, 17 и 31 октября. Представитель Amnesty International, присутствовавший на месте проведения протестов, отметил, что и 5, и 6 октября акция протеста носила мирный характер и проходила организованно. Участники, число которых колебалось от нескольких сотен до нескольких тысяч, заняли примерно 200-метровый участок проспекта Идриса Зязикова. Однако власти ограничили въезд в город, установили на всех въездах блокпосты и оцепили квартал, в котором расположены основные правительственные здания.
Пятнадцатого декабря по призыву известного активиста Ахмеда Барахоева депутаты парламента Ингушетии собрались в Духовном центре мусульман Ингушетии, местной религиозной организации, чтобы обсудить ратификацию соглашения об установлении границ на «суде шариата». Этот «суд» не имеет юридических полномочий, его решения не являются обязательными к исполнению на территории России, однако он является влиятельным органом в преимущественно мусульманской республике.
ПРОТЕСТЫ В СВЯЗИ С ИЗМЕНЕНИЕМ ЗАКОНОВ О РЕФЕРЕНДУМАХ
Поскольку политическая ситуация в республике оставалась напряжённой, активисты запланировали в Магасе ещё одну акцию протеста против внесения изменений в законы о референдумах. Акции протеста должны были продолжаться три дня, с 26 по 28 марта 2019 года. Четырнадцатого марта организаторы уведомили о запланированной акции правительство Ингушетии (российское законодательство позволяет властям в течение трёх дней предлагать изменения в ход проведения запланированных мероприятий). Однако ответ со стороны властей последовал 25 марта, накануне акции протеста; в нём говорилось, что мероприятие может быть проведено только 26 марта, в целях, как утверждалось, «сохранения стабильной общественно-политической ситуации, недопущения противоправных действий и поддержания мира и согласия в обществе». Власти не представили каких-либо обоснований «противоправных действий» и никак не объясняли внесённые в последнюю минуту изменения. Активисты в тот же день обратились с просьбой продлить согласование также на 27 и 28 марта, однако власти отказались сделать это, заявив, что предварительные уведомления должны подаваться за 10 – 15 дней до мероприятия.
Акция протеста началась 26 марта и мирно продолжалась до поздней ночи. Однако на следующий день рано утром подразделения Росгвардии и полиции Ингушетии окружили протестующих на проспекте Зязикова.
Демонстранты пытались договориться с сотрудниками правоохранительных органов о продолжении мирной акции протеста, однако переговоры были прерваны, и части Росгвардии выдвинулись с целью разогнать митинг. На видеозаписи инцидента видно, что несколько десятков человек из толпы вступили в столкновения с сотрудниками правоохранительных органов, бросая в облачённых в защитное снаряжение силовиков пластиковые бутылки, стулья и другие предметы. Большая часть собравшихся мирно стояли на площади, очевидно, находясь в замешательстве из-за происходящего вокруг. В ходе столкновений несколько протестующих и правоохранителей получили травмы, в частности, двое сотрудников Росгвардии, у которых, согласно обвинительному заключению, были зафиксированы переломы. В конце концов протестующие согласились прекратить митинг. Затем они перешли с проспекта Зязикова в другую часть Магаса, где временно заблокировали движение по дороге, ведущей в город. Спустя несколько часов протестующие мирно разошлись.
УГОЛОВНЫЕ ДЕЛА В ОТНОШЕНИИ УЧАСТНИКОВ ПРОТЕСТА
Следственный комитет (государственный орган, упомномоченный расследовать серьезные преступления) в тот же день возбудил уголовное дело по факту «применения насилия в отношении представителей власти», и в течение недели приступил к задержаниям участников и лидеров протеста. По данным Правозащитного центра «Мемориал», ведущей российской правозащитной организации, по состоянию на 11 октября 2021 года 40 человек были признаны виновными в применении насилия или подстрекательстве к насилию в отношении сотрудников правоохранительных органов, и ещё один человек находился под следствием.
ДЕЛО В ОТНОШЕНИИ ЛИДЕРОВ ПРОТЕСТА
После акции протеста 26 – 27 марта восемь известных ингушских активистов – Ахмед Барахоев, Муса Мальсагов, Исмаил Нальгиев, Ахмед Погоров, Зарифа Саутиева, Мальсаг Ужахов, Багаудин Хаутиев и Барах Чемурзиев – были задержаны; им предъявили обвинения в «организации применения насилия, опасного для жизни или здоровья, в отношении представителей власти». Позже им было предъявлено обвинение в организации или участии в «экстремистском сообществе».
Мальсагу Ужахову, главе НКО «Совет тейпов» , также было предъявлено обвинение в «создании некоммерческой организации, посягающей на личность и права граждан». Ахмед Барахоев, возглавляющий другой авторитетный общественный институт, Совет старейшин Ингушетии, также был обвинён в участии в подобной организации, а также в непредставлении властям уведомления о своём двойном гражданстве (власти утверждают, что Барахоев имеет двойное российско-казахстанское гражданство; данное обвинение не обсуждается в рамках этого заявления).
Восьмого ноября 2021 года обвинение потребовало приговорить Ахмеда Барахоева, Мусу Мальсагова и Мальсага Ужахова к девяти годам тюремного заключения, Исмаила Нальгиева, Багаудина Хаутиева, Бараха Чемурзиева – к восьми годам, а Зарифу Саутиеву – к семи с половиной годам тюремного заключения. Суд над Ахмедом Погоровым ещё не начался.
ПЕРЕДАЧА ДЕЛА ИЗ ИНГУШЕТИИ
Отступая от общепринятой практики, власти приняли решение судить обвиняемых за пределами Ингушетии, и передали их дела в Кисловодский городской суд, заседания которого проходят в г. Ессентуки Ставропольского края, в другом субъекте Российской Федерации. Кисловодск и Ессентуки находятся примерно в 200 км от Магаса. Власти утверждали, не представив никаких доказательств, что подсудимые могли влиять на судей в Ингушетии через свои связи, и что судебный процесс может вызвать массовые протесты. Все активисты содержатся в СИЗО за пределами Ингушетии. Вынесение приговора активистам (за исключением Ахмеда Погорова, суд над которым ещё не начался) ожидается в ближайшее время.
Передача дела в Кисловодский городской суд существенно повлияла на работу адвокатов подсудимых, препятствуя обеспечению их защиты надлежащим образом. Адвокаты вынуждены регулярно ездить из Ингушетии в Ессентуки и обеспечивать явку свидетелей, которые также проживают в Магасе или поблизости от него. В целом, произвольный выбор суда, в котором будут рассматриваться дела обвиняемых, подрывает веру в беспристрастность судебного разбирательства, – это серьёзная проблема, влияющая на право на справедливое судебное разбирательство в России. Подобная практика нарушает право обвиняемых на справедливое судопроизводство.
ОБВИНЕНИЯ В «ОРГАНИЗАЦИИ ПРИМЕНЕНИЯ НАСИЛИЯ»
Первое обвинение, предъявленное всем сообвиняемым по этому делу, состоит в том, что утром 27 марта 2019 года они «вступили в предварительный преступный сговор между собой, направленный на организацию применения участниками несогласованного митинга насилия в отношении представителей власти». Ни один из лидеров протеста не обвиняется в применении какого-либо насилия в отношении сотрудников правоохранительных органов или даже в призывах к нему. Напротив, даже следователи признают, что некоторые активисты неоднократно пытались договориться с властями, но чиновники отказывались. Однако даже эти попытки диалога интерпретируются как «отказ от выполнения законных требований представителей власти» и «демонстрация готовности к силовому сопротивлению». По утверждению властей, «правонарушение» подсудимых заключается в том, что они «провокационно взывали к мужскому достоинству и национальному единству [протестующих], манипулируя этническими обычаями, своим присутствием демонстрируя в качестве примера для остальных стойкость» и т.д. Зарифу Саутиеву, известного ингушского блогера, обвинили в том, что она вела онлайн-трансляцию происходивших событий, «привлекая внимание средств массовой информации и создавая тем самым большой общественный резонанс».
Столкновения между сотрудниками Росгвардии и участниками протестов начались после того, как против протестующих применили силу, чтобы оттеснить их с места событий. Подобные действия в отношении мирного собрания были необоснованными и незаконными, и произвольный отказ властей разрешить проведение акции протеста ни в коей мере не является оправданием для них. Более того, нет никаких доказательств того, что представшие перед судом активисты обучали, снаряжали, направляли или иным образом «организовывали» кого-либо, чтобы противостоять сотрудникам правоохранительных органов. По сути, их обвиняют в том, что они произносили самые обычные речи политического содержания, а в случае Зарифы Саутиевой – в том, что она вела трансляцию общественного собрания.
Международное законодательство в области прав человека гласит, что если в исключительных обстоятельствах организаторы общественного собрания привлекаются к ответственности за ущерб или телесные повреждения, которые не были причинены ими непосредственно, то такое привлечение к ответственности должно ограничиваться случаями, когда имеются доказательства того, что организаторы имели разумную возможность предвидеть и предотвратить такой ущерб или телесные повреждения. В данном случае власти не выявили таких «исключительных обстоятельств», как и не продемонстрировали, что организаторы протестов могли предотвратить столкновения. Напротив, доказательства указывают на то, что насилие явилось результатом преднамеренных действий властей, и что активисты пытались предотвратить насильственные действия путём переговоров с представителями правоохранительных органов.
ОБВИНЕНИЯ В СВЯЗИ С «ЭКСТРЕМИСТСКИМ СООБЩЕСТВОМ»
Ахмеда Барахоева, Мусу Мальсагова и Мальсага Ужахова также обвиняют в «создании экстремистского сообщества и управлении им», а Бараха Чемурзиева, Бадаудина Хаутиева, Исмаила Нальгиева, Ахмеда Погорова и Зарифу Саутиеву обвиняют в «участии» в таком сообществе. Власти утверждают, что обвиняемыми «в целях дестабилизации деятельности органов власти совершены различные преступления экстремистской направленности».
Российское законодательство «по борьбе с экстремизмом» неоднократно критиковалось национальными и международными правозащитными группами как расплывчатое, содержащее чрезмерно широкие определения, в результате чего законная общественная и политическая деятельность может быть квалифицирована как «экстремистская». Данное дело является примером подобной ложной оценки. Действия, которые власти квалифицируют как «экстремистские», на деле очень часто совершенно неотличимы от обычного общественного и политического активизма: организация мирных протестов, критика органов власти и их политики, взаимодействие с депутатами местного парламента, освещение и продвижение деятельности общественного движения в интернете и через СМИ.
Первым случаем «преступления», якобы «совершённого» обвиняемыми, является организация акции протеста 2 июня 2018 года. Даже в обвинительном заключении, составленном следователями, не содержится утверждений о насильственных действиях или призывах к насилию, о пропаганде ненависти или нарушении общественного порядка. Активисты заблаговременно уведомили власти о проведении митинга в соответствии с российским законодательством. В соответствии с международным правом и стандартами, отказ властей реагировать на поданное уведомление не делает собрание незаконным и не может использоваться в качестве оправдания для его разгона. Предыдущий отказ властей санкционировать подобный митинг, запланированный на 28 мая, также не содержал объяснений того, почему невозможно провести протест ни в одном из мест, предложенных организаторами; кроме того, не предлагалось никаких альтернатив для его проведения. И даже если общественное собрание, как утверждают власти, было организовано с нарушением процедуры, установленной национальным законодательством, это не может служить основанием для уголовного преследования его организаторов.
Аналогичные аргументы применимы и к протестам, прошедшим в Магасе в октябре 2018 года. Митинг, начавшийся 4 октября, стал реакцией на ратификацию парламентом Ингушетии соглашения об административной границе, которая состоялась в тот же день. Очевидно, что это было спонтанное собрание, о котором невозможно было уведомить власти заранее.
Подобные спонтанные протесты напрямую защищены международным правом и стандартами в области прав человека. Европейский суд по правам человека, решения которого Россия обязана выполнять, постановил, что мирные протесты в ответ на политические события не должны прекращаться только потому, что их организаторы не уведомили власти. Аналогичным образом Комитет ООН по правам человека заявил, что спонтанные собрания, которые обычно являются прямой реакцией на текущие события, защищены в соответствии с МПГПП. Сходным образом Руководящие принципы ОБСЕ по свободе мирных собраний призывают правительства принять законы, освобождающие организаторов спонтанных протестов от необходимости представлять предварительное уведомление. И хотя российские законодатели до сих пор не внесли необходимые поправки, прямо предусматривающие защиту спонтанных мирных собраний, международное право и Конституция России гарантируют право на свободу мирных собраний.
Обвинения, связанные со встречей с депутатами парламента Ингушетии 15 декабря, также ошибочно квалифицируют мирную политическую деятельность как «преступление». Amnesty International не обнаружила в материалах дела доказательств того, что депутаты подвергались какому-либо принуждению, или что организаторы встречи применяли силу или угрожали применить силу до или в ходе встречи. Мирная критика политиков, их мнений и решений, равно как и решений правительства, не может считаться «экстремистской», более того, она защищается правом на свободу выражения мнений.
Акция протеста 26 – 27 марта 2019 года также носила мирный характер. Как указывалось выше, насилие началось только после того, как власти применили силу для разгона протестов. Ни один из активистов, в отношении которых в настоящее время ведётся судебное разбирательство, не применял насилие и не призывал применять насилие в отношении сотрудников правоохранительных органов. Насколько известно Amnesty International, их высказывания не содержали подстрекательства к насилию, вражде или дискриминации.
ОБВИНЕНИЯ, СВЯЗАННЫЕ С ДЕЯТЕЛЬНОСТЬЮ «НЕКОММЕРЧЕСКОЙ ОРГАНИЗАЦИИ, ПОСЯГАЮЩЕЙ НА ЛИЧНОСТЬ И ПРАВА ГРАЖДАН»
Мальсаг Ужахов как глава Совета тейпов также обвиняется в «руководстве некоммерческой организацией, деятельность которой сопряжена с побуждением граждан к совершению противоправных деяний»; Ахмеда Барахоева обвиняют в участии в подобной организации. По словам властей, «деятельность», о которой идёт речь, заключается в поддержке «несанкционированных» акций протеста и организации встречи с ингушскими депутатами.
Как уже указывалось выше, эти действия по сути своей являются осуществлением права на свободу мирных собраний и права на свободу выражения мнений; они не могут квалифицироваться как «незаконные действия». Даже если мирные акции протеста, к которым призывали Ужахов и Барахоев, действительно являлись незаконными, уголовное преследование в ответ на подобные действия является совершенно несоразмерным шагом, не соответствующим международному законодательству в области прав человека.
ВЫВОДЫ И РЕКОМЕНДАЦИИ
Amnesty International призывает российские власти:
- Прекратить уголовное преследование Ахмеда Барахоева, Мусы Мальсагова, Исмаила Нальгиева, Ахмеда Погорова, Зарифы Саутиевой, Мальсага Ужахова, Багаудина Хаутиева и Бараха Чемурзиева. Все обвинения с них должны быть сняты, их необходимо немедленно освободить и предоставить им все средства правовой защиты.
- Пересмотреть все уголовные и административные дела, связанные с протестами в Ингушетии в 2018 и 2019 годах. Приговоры, вынесенные исключительно за осуществление права на свободу мирных собраний, неоправданно суровые приговоры, а также решения, вынесенные в результате несправедливых судебных разбирательств, должны быть отменены.
- Расследовать и, при необходимости, привлечь к ответственности в соответствии с международными стандартами справедливого судопроизводства всех должностных лиц, которые незаконно запрещали или иным образом препятствовали мирным протестам.
- Внести в законодательство изменения, гарантирующие право на свободу мирных собраний, включая право проводить спонтанные протесты без предварительного уведомления, и отменить де-факто разрешительный режим организации протестов.
- Пересмотреть российское уголовное и «антиэкстремистское» законодательство, обеспечив, чтобы оно не нарушало права на свободу выражения мнений, свободу объединений и мирных собраний и не могло использоваться для наказания людей за их мирную деятельность.
- Обеспечить, чтобы каждый человек в Ингушетии и других регионах России мог свободно и не опасаясь преследований проводить мирные акции протеста, свободно и безопасно критиковать власти и принимаемые ими решения.